Кто был для адыгов - Тхьэшхуэгухьэж

Латинское слово “религия” в атеисти­ческой литературе обычно переводят как “вера в существование сверхъестественных сил - богов, духов, ангелов и пр.” На самом деле буквальное его значение - приближение, приобщение, присоединение к Богу. В этой связи весьма любопытно адыгское понятие “Тхьэшхуэгухьэж” (Тхьэшхуэ - верховное божество, гухъэжын - вновь со­единиться, приобщиться, уподобиться).

Большое моление - праздник Тхьэшхуэгу­хьэж - как бы завершало годичный цикл тхьэлъэ1у адыгов. По своей значимости и торжественности оно ничем не уступало (если не превосходило) вышеописанному ве­сеннему празднику Возвращение пахарей, хотя и проходило только в один день. Как бы там ни было, весна - это всего лишь начало полевых работ, ожидание и надежда на обильный урожай, а осень - это венец всего трудового сельскохозяйственного года, ког­да старания людей, плоды их труда нахо­дятся в закромах, а нагулявшие жир живот­ные и подросший молодняк - на скотных дворах. В этом и состояло различие ритуалов вес

Латинское слово “религия” в атеисти­ческой литературе обычно переводят как “вера в существование сверхъестественных сил - богов, духов, ангелов и пр.” На самом деле буквальное его значение - приближение, приобщение, присоединение к Богу. В этой связи весьма любопытно адыгское понятие “Тхьэшхуэгухьэж” (Тхьэшхуэ - верховное божество, гухъэжын - вновь со­единиться, приобщиться, уподобиться). Большое моление - праздник Тхьэшхуэгу­хьэж - как бы завершало годичный цикл тхьэлъэ1у адыгов. По своей значимости и торжественности оно ничем не уступало (если не превосходило) вышеописанному ве­сеннему празднику Возвращение пахарей, хотя и проходило только в один день.

Как бы там ни было, весна - это всего лишь начало полевых работ, ожидание и надежда на обильный урожай, а осень - это венец всего трудового сельскохозяйственного года, ког­да старания людей, плоды их труда нахо­дятся в закромах, а нагулявшие жир живот­ные и подросший молодняк - на скотных дворах. В этом и состояло различие ритуалов весны и осени, за это благодарили Всевыш­него. Проходил праздник в первой декаде ок­тября по новому стилю (жэпуэгъуэ мазэ). Если населенные пункты одной долины ре­ки располагались неподалеку друг от друга, то организовывалось одно общее моление (тхьэлъэ1у), т. е все съезжались на арбах и верхом в одну священную рощу, чтобы вы­разить свое расположение верховному бо­жеству - Тхьэшхуэ, продемонстрировать ему свою щедрость и признательность. Само понятие “тхьэшхуэгухьэж” можно истолко­вать следующим образом. Целый год люди трудились не покладая рук. То вспашка, то сев, а там - заботы о растениях, животных. Поспевает урожай - его надо убрать, для скотины - запастись сеном, фуражом. Там телята, здесь ягнята. За всем этим, возмож­но, люди иногда забывали о своем велико­душном божестве, которое даровало им бла­га, мало ублажали его, обижая тем самым творца и создателя всего живого и неживого. Люди - всегда люди. Делая одно, упускают другое. Поэтому, освободившись от бренных забот, они вновь возвращались к своему Тхьэшхуэ с просьбой смилостивиться и быть снисходительным к ним. Если во время Возвращения пахарей ажэ- гъафэ (танцующий козел) собирал продукты для торжества, то на Тхьэшхуэгухьэж тру­женики приезжали в основном с готовыми съестными припасами и напитками. Только одно жертвоприношение делали на месте. В живом виде пригоняли подарки (овец, быч­ков, нетелей и т. д.) для победителей скачек, борцов, лучших танцоров, танцовщиц, мет­ких стрелков и др. Люди как бы подражали во всем своему Тхьэшхуэ, даровавшему им блага, изобилие, здоровье. На праздник для демонстрации приво­зили образцы своих изделий ювелиры, мас­тера шорных дел, кузнецы, резчики по де­реву и т. д. Организовывалась своеобразная выставка сельхозпродуктов: у кого полно­веснее колос проса, пшеницы, чьи кочаны кукурузы больше, у кого уродилась тыква- гигант и пр. Каждое селение строило свой отдельный шалашный городок, где женщины ставили на столы яства и напитки. При подведении итогов учитывалось даже то, чей стол опус­тошили быстрее всех, чья махъсымэ была выпита раньше других. Значит, в этом се­лении живут самые искусные кухарки.